Воспоминания узницы сталинских лагерей, одного из первых членов общества «Мемориал» Сусанны Печуро (1933–2014) о жизни ее родителей и других родственников в еврейском местечке Шумячи в конце XIX — начале XX века.

Реб Мойше Маковер был уже стар, с белой бородой, которую он все время теребил: то кусал, то дергал, то жевал ее. Он пожирал ее с огромным аппетитом, разбрасывая вырванные волосы по страницам книг. Борода выглядела ощипанной, истерзанной. Все смотрели на его бороду с удивлением. «Она не подстрижена, не дай Б-г, она обкусана», — быстро оправдывался он.

Все было грехом: сказать про Меера-меламеда, что он чокнутый, — грех; ловить мух в субботу — грех; бегать — грех, потому что еврейские мальчики так себя не ведут; спать без ермолки, даже в жаркую летнюю ночь, — грех; вставать коленями на скамью — грех; рисовать человечков — грех. Что ни сделаешь, все грех. Безделье тоже, разумеется, было грехом.

Учились с восьми утра до восьми вечера. Пока меламед занимался с одной группой, другая должна была сидеть без дела и молчать. Только девочки после нескольких часов учения у меламедши шли домой. Как я завидовал девочкам и жаловался на Б-га, зачем он сотворил меня мальчиком.

Однажды из соседнего колхоза прислали ко мне мужичка с таким направлением: «Направляется к доктору сумасшедший товарищ (такой-то), который требует от колхоза огромную сумму денег мильярд рублей и побил все стекла в правлении. И притом требует необоснованно».

Генерал: «Вы что же, нас всех не любите?»
Я не выдерживаю и произношу строчку из Баратынского: Притворной нежности не требуй от меня:
Я скрыть не в силах сердца хлад печальный.

Радости нашей не было предела — заключению пришел конец! На банкете том выпили мы на радостях как следует. И кричали от всего сердца: «Да здравствует советская бомба! Да здравствует товарищ Берия!»

На знаменитой Волочаевской сопке, где стоял полковник из фильма «Волочаевские дни», теперь стоит памятник. Станция относится к еврейской области, и надпись сделана по-русски и по-еврейски. Если бы полковник это мог предвидеть, он, наверно, околел бы.

«Гражданин. Окончился ХVIII съезд ВКП(б) и на нем еще раз прокричали о свободе. Но где же эта свобода ее то и не видно. Попробуй ты только пискнуть против Советской власти… Изобилие — кричат на съезде, а ты гражданин не можешь достать без очереди молока, мануфактуры не говоря уже об обуви. Масло есть только в столице. ДЕРЕВНИ ГОЛОДАЮТ. Все кричат о победе у озера Хасан. Подумай, гражданин, трудно ли целой армией разбить пехотную дивизию. Делай сам вывод гражданин, а мы сказали свое слово».

«Мальчик, ты откуда»? Я ответил: «Я из Москвы и еду в Испанию». При этом у меня стучали зубы.