Заплакал Элиша и, плача, умер. И был рабби Меир рад в сердце своем, говоря: «Похоже, что умер учитель мой раскаявшимся!» Но когда похоронили его, сошел с небес огонь и стал пожирать его могилу.

Вошел в пещеру и сидел там, пока не задремал, и так пребывал во сне семьдесят лет, пока не был разрушен Храм и построен новый. По прошествии семидесяти лет проснулся он ото сна своего и вышел из пещеры. И увидел мир подмененным — виноградники стали оливковыми рощами, оливковые рощи стали полями.

Один бродячий проповедник счел торговлю ритуальными товарами в Храме (а скорее даже не в самом Храме, а рядом — на Храмовой горе) осквернением дома Господня, превращающим его в «вертеп разбойников», и избрал меру пресечения — расстройство бизнеса («рассыпал деньги… столы опрокинул») и изгнание с помощью бича.

Карьера Леви бар Сиси в галилейской Симонии была исключительно жалкой. Он провалился на первом же публичном выступлении. Но этот случай оказался едва ли не самым важным в его жизни.

Один человек поднялся на верхушку пальмы, взял «мать с детьми» и спустился оттуда с миром, а другой человек поднялся на верхушку пальмы, взял детей, отпустил мать и спустился. И укусил его змей, и человек умер.

Проходили мимо пахотного поля, сказал (рабби Йоханан): «Это поле было моим, и продал я его ради Торы». Проходили мимо виноградника, сказал (он): «Этот виноградник был мой, и продал я его ради Торы». Проходили мимо оливковой рощи, сказал: «Эти оливы были моими, и продал я их ради Торы». Заплакал рабби Хия. Спросил его рабби Йоханан: «Почему ты плачешь?»

Человек всегда пребывает в состоянии некоторого автоматизма, совершая привычные действия и идя уже знакомыми путями. И действуя так, он не в силах увидеть многообразие того удивительного мира, в коем живет. Подобно узнику платоновой пещеры, он видит лишь тени. Способен ли он вырваться из этих пут?

Представим героев. Уже знакомый нам Бар-Каппара еще юн, но уже аутсайдер, ибо патрон всех мудрецов Рабби (Йегуда-Патриарх) привечает отнюдь не его, но некоего Бар-Эльяшу. Имени это человека мы не найдем среди передающих учения мудрецов. Единственное, что о нем известно из других талмудических источников, — он был весьма богат, хорошего рода и имел обыкновение тратить много денег на прическу.

Быть аутсайдером непросто, однако в известной мере и приятно. Холодным и жестоким взором ты можешь наблюдать за суетой тех, которые не допустили тебя в свой круг. Можешь говорить все, что о них думаешь, ну или почти все, принимая во внимание строгость режима и возможность оказаться в опале еще более глубокой, чем та, которой уже удостоился. Аутсайдер — зеркальное отображение власть имущего.

Рабби Меир субботними ночами толковал в синагоге, что в Хамате. И была там одна женщина, которая [приходила] внимать его голосу. Однажды его толкование продолжалось долго, и когда вернулась она домой, то оказалось, что весь светильник уже выгорел.
Сказал ей муж: Где ты была?
Сказала она ему: Я слушала голос толкователя!
Сказал он ей: Тем и этим [клянусь], что да не войдет та женщина в дом сей, пока не пойдет и не плюнет в лицо толкователю.