В каком другом городе безобидный сумасшедший, воображающий себя императором обеих Америк, был бы окружен таким ласковым вниманием? Где еще банкиры и торговцы пускали бы его в свои конторы, брали бы его чеки, соглашались бы выплачивать ему «небольшие налоги»? Где еще на всем божьем свете мог бы он, заказав и съев в ресторане самые изысканные блюда, спокойно уйти и ничего не заплатить? Говорили даже, что он был очень привередлив и, оставшись недоволен, грозил вовсе прекратить посещения такого ресторана.

Радио в Израиле почти так же вездесуще, как хумус, фалафель и политика. По дороге на работу и обратно автомобилисты и пассажиры автобусов (заложники слушательских предпочтений своих водителей) скорее всего слушают либо какую-нибудь из семи станций, подведомственных Израильскому управлению вещания (ИУВ), либо одну из двух армейских радиостанций. Остальные две дюжины эфирных станций предлагают музыкальный репертуар в диапазоне от тель-авивского шика до этнической музыки мизрахим.

Хотя Дракула и прочие вампиры никогда явным образом не идентифицировались как евреи, их окружает прямо-таки нимб антисемитских стереотипов. Безродные космополиты восточноевропейского происхождения, смугловатые, жадные до денег и чужой крови. Оценивая широкий спектр контекстов, в которых в конце XIX века европейская «научная» мысль поднимала вопросы крови и вампиризма (особенно социальный дарвинизм и криминология), Робинсон доказывает, что стокеровский «Дракула» апеллировал к широкораспространенным опасениям, связанным с притоком в Великобританию иммигрантов, говорящих на идише.

Независимый характер йеменского сионизма решительно отстаивал йеменский ученый, галахист и переводчик рабби Йосеф Капах. Он отметил, что само понятие «сионизм» в Йемене было неизвестно, поскольку «сионистское движение создавалось как лекарство от враждебности [некоторых европейских евреев] к алие, однако без болезни и лекарство не нужно».

Этим летом отметили пятый йорцайт Луиса Джейкобса. Он едва не занял должность главного раввина Великобритании — пост, который и раньше, и теперь контролирует ортодоксальная Объединенная синагога. Продвижение Джейкобса к этому посту было блокировано в начале 1960-х годов из-за еретических взглядов раввина на происхождение Пятикнижия. Скончался Джейкобс в 2006 году, так и оставшись нечаянным основателем движения масортим. А предпочел бы стать реформатором современной ортодоксии.

Голанские друзы в большинстве своем стараются просто не ссориться ни с Иерусалимом, ни с Дамаском: они знают, что контроль над Высотами может перейти в другие руки при любой мирной сделке. Как в Сирии, так и в Израиле друзы — способные предсказатели политических перемен, и верность свою определяют соответственно своим прогнозам.

Скрупулезно запрещая своим хасидам пользоваться сионистской помощью в любом виде, Тейтельбаум, похоже, сделал исключение для самого себя, когда дело дошло до спасения его собственной святой шкуры: согласился занять место в спасательном поезде, отправленном вождем венгерских сионистов Рудольфом Кастнером. После войны ребе принял сертификат на иммиграцию в Палестину, хотя раньше запрещал своим последователям даже думать о таких сертификатах — и это в кошмарные годы перед самым завоеванием Венгрии нацистами.

Джулиус и Этель Розенберги были образцовыми американскими коммунистами. В партию вступили в ранней юности, преданно следовали догматам и верованиям своей эрзац-религии и неукоснительно выполняли все директивы сталинского режима, присылаемые из Москвы американским товарищам. Джулиус служил в войсках связи армии США. В 1942 году его завербовала советская разведка, и он предоставил им тысячи страниц секретной документации по американским техническим проектам.

Для детей кибуцная жизнь подчинялась жесткому распорядку. Позволялось иметь лишь две пары обуви. Никаких личных игрушек. По утрам их будили няньки — хлопали в ладоши и восклицали: «Доброе утро, дети, сегодня ночью у Суэцкого канала убили трех солдат! Пора вставать!» С биологическими родителями дозволялось проводить ровно час пятьдесят минут в день.

Сегодня для большинства образованных христиан и иудеев едва ли новость, что Иисус жил и умер евреем. И хотя исторический Иисус, как всегда, бежит определений, его образ стал для евреев доступнее. Отчетливый спад христианского антисемитизма в наши дни позволяет свободнее обсуждать сложную и извилистую историю отношения евреев к церкви и к самому ее основателю и центральной фигуре ее учения. А именно, к Христу.