Известно, что слово «еврей» в советском быту было почти неприличным, советские книги на еврейскую тему можно пересчитать по пальцам, а вопрос еврейской эмиграции вообще был вне сферы публичного обсуждения и даже публичного осуждения, по крайней мере, в рамках "общесоветской" культуры (6). Стремление евреев уехать из СССР нельзя было даже критиковать, поскольку для этого надо было сначала признать существование проблемы. Одно из редчайших исключений – сцена из фильма «Мимино», в которой телефонистка по ошибке соединяет главного героя не с грузинским городом Телави, а с Тель-Авивом. Мимино и тель-авивец поют дуэтом по-грузински, безымянный собеседник на том конце провода плачет, услышав голос из СССР, и зрители видят, как ТАМ евреев мучает ностальгия. В середине восьмидесятых годов тема эмиграции затрагивалась и в спектакле театра им. Станиславского «Улица Шолом-Алейхема, 40». Другие примеры упоминания еврейской эмиграции в советском искусстве найти трудно. Поэтому если автор по каким-либо соображениям, искренне или по заказу, хотел выступить против еврейской эмиграции, ему приходилось пользоваться эзоповым языком. Поискав, мы найдём по крайней мере два таких «эзоповых» произведения.
1. Попугай-космополитПопугай Кеша любит представляться полным именем Иннокентий. В голове его – мешанина из отрывков популярных телепередач, а уютный дом он покинул, обидевшись на то, что хозяин Вовка выключил его любимый телевизор. Кеша эгоистичен, но обаятелен, потому что он, в сущности, ребёнок. Но это в первой серии нашего любимого мультфильма «Возвращение блудного попугая» (7). А во второй серии (8) Кеша вырастает, становится подростком, и у него появляется идеология. На этот раз он удирает из-за того, что Вовка не покупает ему заграничные шмотки, подобные тем, которые купил хозяин соседскому коту. И Кеша начинает в буквальном смысле продаваться: стоит на улице с табличкой, на которой он написал свою собственную цену. Но продаться ему не удаётся: его не покупают. В конце концов Кеша отдаётся даром молодому шалопаю, с ног до головы одетому в заграничное.
И тут, дома у шалопая, разговаривая по телефону с бывшим хозяином Вовкой, Кеша начинает врать с очень знакомыми интонациями: «Купаюсь в бассЭйне, пью оRанжЯд… Да, да, да, пRамо не вИхоДЬя из бассЭйна. У меня много друзЭй, маШЬина, личный шофёр…» Озвучивающий Кешу Геннадий Хазанов говорит с явным еврейским акцентом, имитировать который для него не составляет труда. Вспомним, что сочетание тем «еврей – заграничные шмотки – продажа Родины» знакомо советской пропаганде ещё с романов И. Шевцова «Тля» (1964) и «Любовь и ненависть» (1970), или даже ещё раньше, со сталинской кампании против космополитов и «А сало русское едят» С. Михалкова. Было бы, впрочем, наивно предполагать, что Караваев и Курляндский продолжают эту печально известную кампанию – тем более что Курляндский говорил в одном из интервью примерно следующее: «Кот Леопольд – это явный еврей, удивляюсь, как этого не замечают». Скорее, перед нами пародия, ироническое напоминание об этой теме. Пародийное снижение антиеврейских инвектив ещё рельефнее проявляется в третьем мультфильме серии (9). Там ещё немного повзрослевший Иннокентий уезжает в деревню, чтобы побыть «с простыми парнями, какие у нас на каждом шагу». И под удивлённым взглядом настоящего русского деревенского мужика горбоносый попугай в солнечных очках затягивает голосом Хазанова песню Яна Френкеля на слова Инны Гофф «Поле, RRRусское поле…»
2. Лев-антисионистВ 1967 году Израиль одержал победу в Шестидневной войне, и это «разбудило» советских евреев. В 1969 году началась массовая еврейская эмиграция под предлогом воссоединения семей: евреи уезжали в Израиль к настоящим или фиктивным родственникам. А в начале 70-х годов в детском журнале «Костёр» была опубликована повесть-сказка Юрия Яковлевича Яковлева «Лев ушёл из дома», в 1973 году вышедшая в книжном формате (10).
Сугра Вагирадзе в фильме "Лев ушел из дома"Это добрая и забавная сказка. В ней действуют смотритель зоопарка, обезьяны, стремящиеся поступить в цирк, внешне толстокожий бегемот с нежной душой, трусливый охотник, пожарные, поющие хором, и главное – обаятельный лев. Лев никому не делает зла, он спасает девочку на взлётной полосе, заходит к людям в гости, дружит с мальчиком Лёшей. Сказка так понравилась детям, что в 1977 году по ней сняли фильм на киностудии «Азербайджанфильм» (режиссёр – Расим Исмайлов, в фильме играл знаменитый лев Кинг-второй, живший у Берберовых), а также записали музыкальную инсценировку (автор инсценировки – М. Айзенберг, музыка О. Фельцмана, играли А. Папанов, С. Филиппов, С. Мишулин, О. Аросева, А. Ширвиндт). Автор этой сказки Ю.Я. Яковлев (1922 – 1996) был известным детским писателем. «В 1952-м окончил Литературный институт им. А.М. Горького. Первая книга - сборник стихов для детей "Наш адрес" (М., 1949). Автор около 50 поэтических сборников, десятков книг детской прозы, в т.ч. о В.И. Ленине ("Первая Бастилия", М., 1965 и др.), около 20 сборников пьес. Переводил с болгарского, румынского, турецкого, финского языков. Государственная премия СССР (1985)» (11). Им написаны такие прекрасные детские повести, как «Капитан Джек», «Кепка-невидимка», «Багульник», «Мальчик с коньками»; сценарий мультфильма «Умка» - тоже его. Казалось бы, ничего специфически еврейского… Но вчитаемся в сюжет сказки.
Лев родился в Московском зоопарке на Малой Грузинской, дружил с бегемотом, жирафом, смотрителем и мальчиком Лёшей и был доволен жизнью, не зная другой, пока Лёша не огорошил его неожиданным известием: он не единственный лев в мире.
- Лев, друг мой, - сказал Лёша, - я узнал, где твоя родина, где твои родные места, где живут твои братья. Если хочешь, я помогу тебе добраться в те края. В Африку. Мне будет жаль с тобой расставаться, но каждый, будь то человек, будь то лев, должен жить на своей родине. Разве я не прав?
- Не знал, что у меня есть родственники за границей, - признался Лев. (12)
«Родственники за границей» - пугающая фраза, испортившая анкеты тысячам советских людей. Даже царь зверей Лев произносит её без восторга.
Убедившись, что в мире есть страна Африка, где живут одни львы, Лев потерял покой. Он пытался расспрашивать об Африке жирафа и бегемота, получил от них противоречивые ответы и решил добраться до Африки сам. Заметим, что с Лёшей и его родителями Лев разговаривает по-русски. Но по дороге в аэропорт, преодолевая многочисленные препоны, Лев напевает «на львином языке»:
Тополь высокий рядом со мною,
Здесь я родился, здесь все родное.
Улица рядом – тоже родная,
Песня мальчишки, голос трамвая.
Дождь длинноногий бродит по крышам,
Ветер осенний кажется рыжим.
Тучи, как кони, ходят в ночное.
Здесь я родился, здесь все родное.
Чем ближе цель, тем патриотичнее львиные песни:
Родился лев
не в Танганьике жаркой –
Родился лев
в Московском зоопарке.
Звучал напев
мальчишек с Красной Пресни,
Тянулся лев
под звуки русской песни.
[…]
Не знали львы,
как он здесь рос, играя,
Родней Москвы
у львёнка нету края.
И повзрослев,
уже без мамы-львицы,
Стал сильным лев,
прописанный в столице.
Шумит листва,
пылает гроздь рябины,
Москва, Москва,
любимый город львиный. (13)
Разумеется, Лев не хочет уезжать в Африку навсегда. Он хочет лишь посмотреть на свободных львов, живущих без клеток и сторожей, но Смотритель зоопарка пророчествует:
- Он попадёт в Африку и забудет, что родился у нас, в Москве. Он вырос у меня на руках. Я кормил его молочком из рожка.
И вот Лев в аэропорту. По дороге он успевает совершить подвиг – вытащить маленькую девочку со взлётной полосы, но душа его неспокойна:
- Я ещё не улетел, а мне уже хочется обратно.
Лёша посмотрел в тёмные глаза друга и сказал:
- Ностальгия.
- Что это такое?
- Болезнь. Тоска по родине.
- Я… Я, кажется, заболеваю этой болезнью – тоской. Скорей, скорей, надо лететь в Африку, пока я совсем не заболел! (14)
И вот наступает кульминация:
- Я хочу жить с ними. Среди хороших людей, среди друзей, среди зверей. В родном краю.
Лев вдруг задумчиво посмотрел вдаль, и в его тёмных глазах появился зелёный огонь: он запел. Никто не слышал его песни. Он пел её тихо, по-львиному:
Есть на планете разные страны,
Синие реки и океаны.
Но не найдёте в мире второго
Края родного, края родного.
Здесь всё родное – песни и лица,
Травы и горы, звери и птицы,
Улицы, скверы, солнце с луною.
Здесь я родился, здесь всё родное.
И тут появился Лёша. Он подбежал, размахивая билетом «Москва – Африка». Завидев Льва, он радостно крикнул другу:
- Я достал билет в Африку! Самолёт улетает через десять минут!
- Билет «туда и обратно»? – спросил Лев.
- Нет! Только «туда». «Туда и обратно» не было.
- А как же «обратно»? – озабоченно спросил Лев. – Здесь я родился, здесь всё родное…
Посмотреть на Африку и вернуться в Москву Льву не суждено. Билеты из СССР продают только «туда». Какое же решение примет родившийся в Москве Лев?
- Нет, - сказал Лев, - нет, я не могу покинуть своих друзей, свои родные места. Здесь я родился, здесь всё родное.(15)
Нельзя не согласиться, это красивая детская сказка, воспитывающая патриотизм и верность родному краю. А теперь подставьте вместо слова «Лев» – «еврей» и вместо «Африка» – «Израиль».
Не слишком ли большую интерпретаторскую вольность мы позволяем себе? Можно показать, что наша интерпретация находится в допустимых рамках. Начнём с неубедительного: Лев – очень распространённое еврейское имя в СССР, «бывший Лейб», наряду с Михаилом, «бывшим Мойше». Яковлев подчёркивает, что у Льва «тёмные глаза» и он поёт на особом, «львином языке». Можно привести и более убедительное косвенное доказательство. Яковлев – это псевдоним писателя, взятый по его отчеству. Настоящая фамилия автора сказки – Ховкин, и видный деятель еврейского русскоязычного просвещения Эзра Ховкин – сын Юрия Яковлева.
Писателем, а точнее, составителем книг я стал потому, что мне с детства втирал об этом мой дорогой отец, благословенна его память.
«Сын будет моим продолжением» - нова ли для вас такая мысль?
Первые 35 лет я успешно сопротивлялся этому плану, имея на то веские причины. У отца-то был арест его отца, опыт войны, когда мудрые вожди поставили их зенитную батарею «в белоснежных полях под Москвой» против танков с крестами, не дав пехотного прикрытия.
Чудом не раздавили их. Это чудо продолжалось в годы космополитизма, когда печатали в газетах длинные списки евреев, что скрываются под русскими именами. Сам видел такой список на пожелтевшей газетной вырезке, где папа значился так: Юрий Яковлев, а на самом деле - Ховкин. Таких «на самом деле» уже начали выселять из Москвы, правда, не в Сибирь, а поближе.
Но и это ничего не доказывает. Не стоит уподобляться «раскрывателям псевдонимов» и искать еврейскую подоплёку в произведении писателя только потому, что он происходил из еврейской семьи.
Более обоснованным будет логическое рассуждение. Детская сказка, особенно советская, должна быть актуальна для своей аудитории, должна поднимать насущные проблемы детей, иначе она не будет понята, а в СССР – и не будет напечатана. Но разве для советских детей дилемма «уезжать или оставаться» была актуальной? Вопросы такого рода не могли возникнуть у обычного советского ребёнка, он и представить себе не мог, что можно хотеть покинуть Советский Союз, это было вне сферы его опыта. «Дети разных народов» приезжали в Страну Советов во многих книгах и фильмах (и в повести того же Юрия Яковлева «Верный друг Санчо»), но выезд из СССР был менее реален, чем полёт на Луну. Только в еврейских семьях в 70-е годы дети открыли, что страну, вне которой они не представляют себе жизни, можно покинуть. И открыв, что можно уехать, дети и взрослые задумывались: а нужно ли? Больше ли у нас общего с загадочными израильскими евреями, чем с нашими русскими друзьями и соседями? Что весомее – национальность или воспитание? Как можно покинуть русские берёзы и московские улицы?
Для таких детей, «обдумывающих житьё», и написал еврей Юрий Яковлев сказку, где Лев говорит:
- Я привык к огням Москвы, к шуму машин, к запаху бензина. Моя Африка здесь. А мои родные братья – вы. Бегемоты и жирафы Московского зоологического сада. И ты, Лёша, и вы, Смотритель! Конечно, львы не водятся в русских лесах, но я-то завёлся здесь, на Красной Пресне, угол Большой Грузинской. Здесь моя родина.
- Конечно, здесь! – согласился Лёша. – Но я почему-то думал… А теперь я думаю иначе.
Примечания
(1) Янчевецкий М.В. Предисловие Ян В. Повести. М., 1969.
(2) Литературная газета, 17.12.1963.
(3) Крон А. "Специфика". Заметки о театре для детей Литературная газета, 15.12.1939.
(4) Душенко К.В. Словарь современных цитат. М., 2003. С. 530.
(5) См. Загидуллина М. Время колокольчиков, или "Ревизор" в "Незнайке" Новое литературное обозрение 76, 2005. С. 205-217; Ковалева Т. Поэт Незнайка, малыши и малышки на сцене русской поэзии для детей Там же. С. 218-237; Кукулин И. Игра в сатиру, или Невероятные приключения безработных мексиканцев на Луне Там же. С. 238-247. См. также намеренно анахронистическое эссе: Майзель Е. Николай Носов Forever Русский журнал, 29.09.2000.
(6) Мы не рассматриваем здесь обильную антисионистскую публицистику и книги, воспринимавшиеся как "еврейская литература". Не будем мы обсуждать и литературу на идише, например, песню на стихи Арона Вергелиса "Идн, форт нит авек".
(7) В. Караваев (режиссёр), В. Караваев, А. Курляндский (сценарий), Союзмультфильм, 1984.
(8) А.Давыдов (режиссёр), В. Караваев, А. Курляндский (сценарий), Союзмультфильм, 1987.
(9) В. Караваев (режиссёр), В. Караваев, А. Курляндский (сценарий), Союзмультфильм, 1988.
(10) Яковлев Ю.Я. Лев ушел из дома Сережины сны. М.: Детская литература, 1973. С. 143-206.
(11) Российская еврейская энциклопедия. М.: Эпос, 2000. Т. 3., С. 497.
(12) Яковлев Ю.Я. Лев ушел из дома Сережины сны. М.: Детская литература, 1973. С. 157-158.
(13) Там же. C. 153-154, 173.
(14) Там же. С. 193, 196.
(15) Там же. С. 202, 206.