1. Согласно самой известной легенде о происхождении кофе, его тонизирующие свойства были открыты эфиопским пастухом по имени Калди. Калди заметил, что его овцы, наевшись днем листьев и плодов кофейного дерева, по ночам буянят безо всякой видимой на то причины. Свое открытие Калди сделал в IX веке, а через несколько столетий кофе стал любимым напитком мусульманского мира, а кофейни — мужскими клубами, куда правоверные собирались, чтобы за чашечкой кофе пообщаться с друзьями и сыграть партию в шахматы.
2. Правда, отдельные исламские богословы сочли кофе несовместимым с законами шариата. В 1511 году власти Мекки даже закрыли все городские кофейни и запретили мусульманам пить кофе. Но продолжительного эффекта эти меры не возымели — исключить кофе из арабской жизни мекканским властям не удалось.3. Сходные мысли — о недопустимости кофе с религиозной точки зрения — посетили и католических авторов на рубеже XVI-XVII веков, когда кофейные зерна были завезены в Венецию. Но папа Климент VIII вынес решение в пользу заморского напитка, и кофе зашагал по Европе. Впрочем, попытки что-нибудь запретить на этом не кончились — так, в английские кофейни долго не пускали женщин, а во многих германских землях продажа кофе облагалась непомерным налогом.
4. В 30-х годах XVIII века рекламе молодого напитка поспособствовал Иоганн Себастьян Бах, написавший — по заказу кофейного дома Циммермана в Лейпциге — шуточную Кофейную кантату. Герой кантаты, обычный немецкий бюргер, подозрительно относящийся к кофе, ругается на свою дочку Лизхен, большую поклонницу этого напитка, и грозится не выдать ее замуж, пока она не откажется от вредного пристрастия. Лизхен заявляет, что все равно не возьмет в мужья того, кто не позволит ей варить кофе три раза в день. Мораль кантаты оглашается в конце и состоит в том, что «кофе пить естественно».
5. В XVIII веке завсегдатаями европейских кофеен стали и многие евреи. Естественно, это не могло не вызвать беспокойства у ревнителей благочестия, поскольку, помимо обычных галахических проблем (некошерная посуда, некошерное молоко и т.п.), кофейни нередко служили рассадниками вольнодумства.
6. Чтобы отвратить евреев от кофеен, некоторые проповедники рассказывали страшилки про то, что отдельные владельцы вместо сливок добавляли в кофе… мозги животных. Некоторые благочестивые граждане верят в них до сих пор.7. В еврейских общинах Ирана и Ирака был распространен обычай на Рош га-шана воздерживаться от употребления кофе — чтобы горечь напитка не омрачала надежд на наступление сладкого нового года и, не дай Бог, не оказалась симаном (знаком) грядущих неприятностей.
Этого обычая придерживались и во многих общинах Марокко во время празднования Мимуны.
8. История кофе в России началась в 1665 году, когда придворный лекарь выписал царю Алексею Михайловичу рецепт: «Вареное кофе, персианами и турками знаемое, и обычно после обеда, изрядно есть лекарство против надмений, насморков и главоболений». Довольно быстро россияне поняли, что кофе можно не только лечиться. В 1718 году Петр I предписал угощаться не только чаем, но и кофием, и вскоре в Петербурге открылся первый кофейный дом «Четыре фрегата», а затем и Голландский кофейный дом и кофейня на Английской набережной.
9. Разумеется, далеко не всем россиянам новый напиток пришелся по душе. Петровские придворные его невзлюбили и окрестили «пойлом из сажи», а старообрядцы даже придумали свою — ложную — этимологию: «Кофин пить — налагать ков на Христа». Однако большинство россиян их в этом не поддержали, а наоборот, высмеяли.10. Во второй половине XVIII столетия российский дворянин уже не представлял свою жизнь без кофе. Вот и Гаврила Романович Державин в «Фелице» упомянул его в описании аристократического сибаритства:
А я, проспавши до полудни,
Курю табак и кофе пью.
А его современник Денис Иванович Фонвизин, съездив в Европу, остался сильно недоволен тамошним кофе: «Я спросил кофе, который мне тотчас и подали. Таких мерзких помой я отроду не видывал — прямо рвотное». Впрочем, Фонвизину в этой поездке, похоже, вообще мало что понравилось.
11. Лицейский друг Пушкина, поэт Вильгельм Кюхельбекер написал кофию стихотворный панегирик, где называл его «нектаром мудрецов» и «отрадой для певцов» и высмеивал подозрительность медиков:
Я смеюся над врачами!
Пусть они бранят тебя,
Ревенем самих себя
И латинскими словами
И пилюлями морят —
Пусть им будет кофе яд.
12. С середины XVIII века в России распространился и еще один способ использования кофе — гадание на кофейной гуще. Специалисток по такого рода гаданию называли «кофейницами», и одной из них даже удалось стать заглавной героиней комической оперы Ивана Андреевича Крылова.13. Любителями кофе были многие европейские знаменитости: Людвиг ван Бетховен, Оноре де Бальзак… А вот будущего нобелевского лауреата Шмуэля-Йосефа Агнона этот напиток едва не свел в могилу: боясь призыва в германскую армию, он стал «ведрами» пить черный кофе, а также много курил и лишал себя сна. В результате медкомиссия действительно признала его негодным к службе. Однако здоровье Агнона настолько пошатнулось, что через несколько месяцев его госпитализировали с серьезным заболеванием почек.
14. Помимо рассказов из серии «Ленин и дети», есть, оказывается, истории «Ленин и кофе». Так, после операции по извлечению пули, оставшейся с покушения Фанни Каплан, вождю пролетариата принесли первый больничный завтрак, и он, якобы, сердито сказал, обращаясь к медсестре: «Почему вы наливаете мне кофе? Вы ведь сами сказали, что больных кормят бурдой!» И лишь после того, как подоспевший врач — профессор Розанов — пояснил, что завтрак и кофе присланы его супругой, Ленин согласился притронуться к чашке.
15. В мировой литературе существует множество описаний того, как евреи пьют кофе. После долгих колебаний мы выбрали одно — якобы переведенное с китайского якобы переводчицей Э. Выхристюк:
Может, там и было бы хорошо. Но опять — вчуже, за тридевять земель, на другом краю земли. Сибирь. Ничем не краше предложенной англичанами Уганды. И даже не от здешних мест на другом краю, не от милого Плонцига — но от Ерушалаима… которого он никогда не видел и, наверное, не увидит никогда.
А тогда какой смысл?
Чужое, чужое… Сколько его было, чужого, за все эти века, что умирающими динозаврами проползли по Европе?
— Ваш кофе, герр Рабинович.
Он резко обернулся. Неслышно подошедший кельнер, с лицом пожилым и морщинистым ровно в той мере, чтобы посетители сполна могли прочувствовать устойчивый уют заведения, почтительно снял со сверкающего подноса чашечку дымящегося кофе и без малейшего стука поставил на стол.
16. Нельзя не вспомнить и кофе в искусстве. Вместо того чтобы перечислять более и менее известные полотна, изображающие кофепитие, поговорим о кофе не как о предмете, а как о средстве изображения. Есть, оказывается, целый вид живописи — «кофейное искусство», где в качестве художественного материала используется эспрессо. Американская художница Кэрен Эланд сотворила десятки «кофейных» копий классических шедевров: «Тайной вечери», «Девушки с жемчужной сережкой» и др. Ее первой и любимой кофейной картиной стала «Мона Латте».17. И последнее: мы не понимаем реформаторов, идущих на поводу у безграмотности, и продолжаем пить только тот кофе, что мужского рода. Вот и в иврите кафе — мужского рода. Зато кафетерия — женского.
Не жалейте зерен!
И еще про кофе или около того:
О романе Михаила Идова «Кофемолка»
О романе Дэвида Лисса «Торговец кофе»