Журналист, прозаик (роман «Ах, эта черная луна!»). Литературный обозреватель газеты «Гаарец».
Анна Исакова
|
Журналист, прозаик (роман «Ах, эта черная луна!»). Литературный обозреватель газеты «Гаарец».
|
-
Письма из прошлого: Забытый Израиль
Сегодня / Письма приметливого путешественника 2 ноября 2011
Жаботинский Жаботинским, а Голда — это святое! В ее честь мама переименовала особый вид пасхальных кнейдлах из «бабушкиных» в «кнейдлах Голда Меир». И вообще, тот, кто стоял у забора московской синагоги, сдавленный до посинения, но счастливый, ибо ему выпало счастье увидеть посла государства Израиль... Нет, забыть такое мама была не в силах.
-
Письма из прошлого: Забытый Израиль
Сегодня / Письма приметливого путешественника 6 октября 2011
Всё началось с того, что научная лаборатория больницы подарила мне отработанного хомячка. Он был контрольный, его ничем не заражали, но эксперимент закрыли и списали даже контрольных. Вообще-то лабораторных животных после эксперимента полагается ликвидировать, но Оги повезло. Он очутился в кармане моего врачебного халата, в котором провёл ночь дежурства, затем перешел в карман сумки, где был забыт до вечера, и, наконец, уже полуживой, попал в руки моей дочери, которая затискала его окончательно.
-
Письма из прошлого: Забытый Израиль
Сегодня / Письма приметливого путешественника 7 сентября 2011
Разумеется, «возвысившихся» можно было назвать иммигрантами, но что такое иммигрант? Бродяга, авантюрист, карьерист, искатель лёгкой жизни или хронический неудачник, наделенный самомнением и фантазией. А «возвысившийся» – это, напротив, индивид, влезший на пьедестал и ставший фигурой! И, поверьте, человеку видится в таком звании особый смысл.
-
Письма из прошлого: Забытый Израиль
Сегодня / Письма приметливого путешественника 10 августа 2011
Собственно, города вроде как и не было. Место состояло из четырех очагов цивилизации, каждый из которых претендовал на то, чтобы стать в будущем центром столицы пустыни. Между этими очагами она и простиралась – пустыня, по которой пылили грузовики, шагали верблюды и семенили люди и козы. Очаги обозначались буквами. Наш очаг назывался Беэр-Шева-далет и считался самым варварским.
-
Письма из прошлого: Забытый Израиль
Сегодня / Письма приметливого путешественника 6 июля 2011
О том, что аэропорт имени Бен-Гуриона, в быстроречии просто «Бен-Гурион», некогда назывался «Лод», читатель уже знает. А о том, что именно там решалась судьба олим, не знал почти никто. Каждому казалось: приеду на место и там разберусь. Ан нет! Разбираться на месте было уже поздно.
-
Письма из прошлого: Забытый Израиль
Сегодня / Письма приметливого путешественника 8 июня 2011
Но бывшие советские гражданки требовали манной каши и бананов, ведь их дети, лишенные этих продуктов на протяжении целых трех дней, могли остаться инвалидами на всю дальнейшую жизнь. По слухам, эта угроза дошла до Бруклина, и ребе постановил варить в Шенау манную кашу, но из соображений кашрута не на молоке.
-
Письма из прошлого: Забытый Израиль
Сегодня / Письма приметливого путешественника 1 июня 2011
Дело в том, что уже тогда австрийцам приходилось жить на два прищура, ублажая как естественную любовь к арабской нефти, так и неестественную любовь к оставшимся в живых после Катастрофы евреям. С одной стороны, ни один еврей вроде бы не пересек Австрию на пути в Израиль, а с другой — эту страну в начале семидесятых годов прошлого века пересекло по пути именно туда более ста пятидесяти тысяч человек.
-
Письма к правнукам
Сегодня / Письма приметливого путешественника 15 марта 2011
По словам Мадлен выходило, что эта улица находится в аристократическом аррондисмане, где живут респектабельные воры. Поэтому, бубнила она, принимая такое предложение, следовало подумать о гардеробе. На улице Дофин не носят платья, купленные в Галери Лафайет, не говоря уж о кошмарном трикотаже, производимом в Израиле. «Придется, — философски заметила она, — объявить себя коммунисткой. Лишь они способны появляться на людях в таких кривобоких трикотажных юбках. И все потому, что только еврейки могут позволить себе обжираться по утрам пирожными!»
-
Письма к правнукам
Сегодня / Письма приметливого путешественника 11 января 2011
Расходовать слова на разговор с беспородной нетитулованной особой казалось ему немыслимой и невосполнимой тратой интеллектуальных ресурсов, которых, судя по трем услышанным мной фразам, было у дядюшки Пишо и так немного. «Закрой двэрь, — сказал он тете Мирей, потом выговорил коту: "Пфуй-пфуй!" – и, обращаясь неизвестно к кому, выдохнул: – Мон дьё!».
-
«Бильярд в Яффо» и «Козлиная песнь»
10 января 2011
Прочитав «Бильярд в Яффо» таким образом, я была уверена, что в доме у Никаноровых ворот не происходило того, что принято называть любовью. Два экзистенциальных страха и два одиночества сошлись и разошлись, не желая потом даже вспоминать о том, что их какое-то время объединяло. С тем большим удивлением я вчитывалась в «Козлиную песнь», потому что передо мной лежали пронзительные стихи о любви столь напряженной, что трудно было приписать ее Генделеву – насмешливому и вроде бы весьма легкомысленному в любовных делах.